Я всегда был заядлым туристом. Не праздным гулякой, а именно тем, кто ищет уединение. Мне нравится ощущать себя маленькой, ничтожной частью чего-то древнего и величественного. Тишина леса для меня — как церковь. Вернее, была.
Вчера я решил пройти удалённый участок гор Гринхорн. Это суровый, прекрасный район, где редко ступает нога человека. Я припарковал машину на пыльной стоянке у тропы, застегнул рюкзак и ушёл в дикую глушь. Первые несколько часов были блаженством: прохладный воздух пах сосной и сырой землёй, в ушах — только ветер в кронах, щебет белок да ритмичный хруст моих ботинок. Совершенство.
Миль через пять, в самой гуще девственного леса, я услышал это впервые.
Кто ходит по лесам, тот разбирается в звуках. Белка — лёгкая, суетливая возня. Олень — тонкий щелчок ветки и тишина. А это было другое: большой вес намеренно ломал упавшую ветку. Звук пришёл слева, за густой стеной пихт. Я замер, напряг слух, осмотрел деревья. Никого. Сказал себе, что это, наверное, крупный олень-самец, и пошёл дальше, может, чуть быстрее.
Я прошёл ярдов сто, когда хруст повторился. Ближе. За ним — шум чего-то тяжёлого, проталкивающегося сквозь кусты: шух-шух-шух. Кровь застыла. Это был не олень. Это было крупное животное. Я медленно, осторожно повернул голову.
В просвете между деревьями, ярдов в шестидесяти-семидесяти позади, стоял медведь. Огромный чёрный медведь. Настолько массивный, что дух перехватило. Голова опущена, он обнюхивал тропу, по которой я только что прошёл. Он не блуждал. Он шёл по моему следу.
Сердце колотилось в груди. Медведей я видел и раньше, но всегда на безопасном расстоянии, и они пугались меня больше, чем я их. Теперь всё было иначе: движения медведя были целенаправленными, сосредоточенными — он охотился.
В памяти всплыли все советы из учебников по выживанию, все кадры из документалок. Не бежать. Бегущий — добыча. Не смотреть в глаза. Не показывать страх. Я медленно вдохнул, пытаясь успокоить колотящийся колибри-сердце. Ладно. Всё ещё есть дистанция. Нужно действовать с умом.
План был прост: идти ровно, без паники, увеличивая расстояние, и постепенно описывать широкий крюк. Главная тропа к машине была примерно в миле к востоку. Если я смогу обойти медведя дугой так, чтобы он не заметил манёвра, доберусь до основной тропы и к спасению. Риск, но лучше, чем тащить его за собой прямой дорогой, словно крысолов.
Я шёл. Следующий час стал самым страшным и изматывающим в моей жизни. Каждый шаг — намеренный. Каждый шорох позади — удар адреналина. Оборачиваться решался раз в пять минут. Каждый раз сердце проваливалось: он всё ещё там, чёрная тень, беззвучно скользящая между деревьями, держась на той же дистанции. Он терпелив. Ему некуда спешить: время играет на него. Красивый лес превратился в клаустрофобный лабиринт. Каждое дерево скрывало меня от него, но и его — от меня.
Я продолжал свой широкий крюк, но чаща густела, уводя на узкие звериные тропы. Дистанция сокращалась. Я уже слышал его тяжёлое дыхание, низкое, гортанное, будто земля дрожала. Маскировка была окончена: он знал, что я знаю. И устал ждать.
Я оглянулся: сорок ярдов. Медведь перешёл на быстрый, тяжёлый галоп.
Разум вопил: «Не беги!» Но рептильный ужас взял верх. Все планы растворились в панике. Я побежал.
Лес хлестал ветками по лицу, лёгкие горели, я мчался вниз по склону, лишь бы набрать скорость. Позади грохотал медведь на полном ходу. Это был не зверь — локомотив из мяса и клыков, ломавший деревья, топотом сотрясавший землю. Он нагонял, я это чувствовал. Я погибаю. Глупо, в панике, растерзанный в глуши.
Простая, чистая мелодия: три лёгкие ноты народного мотива. Ду-ди-ду. Свист резал шум погони, как колокол. Человеческий. Значит, помощь.
Отчаянно цепляясь за надежду, я подумал: рейнджер? Другой турист? Кто-то услышал шум! Свист повторился, спереди и правее. Ду-ди-ду. Это был сигнал. Зов.
Не раздумывая, я рванул к звуку. Надежда дала ногам силы. Перемахнув через поваленное бревно, я искал глазами яркую куртку, лицо спасителя. Медведь за спиной уже рычал, бешеный. Запах его горячего, мускусного дыхания бил в ноздри.
— Помогите! — сорвалось у меня. — Я здесь! Помогите!
Свист не умолкал, но будто... удалялся. Ноты становились тише, дальше. Я цепенел. Я выбрал не то направление? Или спаситель уходит? Паника росла. Нужно быстрее. Я выжал всё, зрение сузилось в тоннель. Медведь дышал мне в затылок.
Я прорвал последний занавес из папоротников и вывалился на странно тихую поляну. И увидел его.
Посреди поляны стоял человек. Или то, что походило на человека. Невероятно высокий и тонкий, словно вытянутый кошмар. На нём висели рваные, грязные лохмотья, а широкополая, запачканная шляпа скрывала лицо. Длинные, костяные, белёсые волосы свисали до плеч. Он стоял совершенно неподвижно, чуть отвернувшись.
На плече он держал тяжёлый кожаный мешок. Пока я, задыхаясь, пытался осознать увиденное, он сдвинул мешок, и его верх приоткрылся. Что-то бледное выпало и шлёпнулось на мох.
Сознание заискрило. Я уставился на отсечённую кисть, потом на мешок и различил внутри бугристые, жуткие силуэты: изгиб ступни, характерная форма бедренной кости, ещё одна рука со сжатыми пальцами.
В голове взорвались бабушкины страшилки — старые деревенские сказки, чтобы дети не уходили ночью. Невероятно высокий, худой мужчина. Мешок костей. Свист.
Он медленно повернул голову, и я увидел лицо под полями шляпы: иссохшее, натянутое на череп, и широкую, ужасную улыбку с желтыми, обломанными зубами. Это был не спаситель. Это то, от чего убегал медведь. То, к чему прибежал я. Свист был не зовом помощи — охотничьей песней.
Рёв за спиной вырвал меня из ступора. Медведь ворвался на поляну, глаза безумны, из пасти летела пена. Он увидел меня, потом фигуру с мешком. Грозная машина смерти резко остановилась. Из груди вырвалось низкое, зловещее рычание — страх и ярость вместе.
Человек в лохмотьях не шелохнулся, улыбка не дрогнула.
Инстинкт выживания, уже надрывающийся, взревел во мне. Я не думал — прыгнул в сторону, нырнув головой в колючие кусты на краю поляны. Шипы рвали кожу и одежду, но я прятался.
Через листья я видел адское зрелище: Свистун неподвижен, мешок ужасов у ног. Медведь, ведомый инстинктом или яростью, поднялся на задние лапы — гора мышц и когтей футов в восемь-девять. Он издал оглушительный рёв и ударил гигантской лапой по длинному человеку.
Я не стал смотреть, как когти встречаются с плотью. Не мог. Я вывернулся с другой стороны кустов и побежал. Бежал обратно тем же путём, подальше от поляны, от двух чудовищ, сражавшихся за добычу. За меня.
Я бежал так, как никогда. И тогда услышал.
Не рёв. Визг. Высокий, пронзительный, животный вопль невыразимой боли. Медведь. Крик оборвался резко, за ним — влажный треск, звук, который будет преследовать меня в кошмарах.
Но теперь он был другим. Громким. Как будто прямо за ухом.
В миг высшего ужаса в памяти вспыхнул обрывок бабушкиного предупреждения: когда свист слышится далеко — Свистун рядом. Когда звучит рядом — он далеко, и ты можешь бежать.
Я не оглядывался. Я просто бежал. Бежал к смутно помнившейся главной тропе, а близкий свист был моим метрономом ужаса. Пока он рядом — я отрываюсь. Мысль безумная, но она держала меня. Три, может четыре минуты — вечность — я мчался с мелодией в ухе, гонимый ею вперёд.
Я выскочил на основную тропу. Узнал её сразу. До машины меньше мили. Рискнул глянуть назад — только деревья. А свист... уже дальний, еле слышен.
Значит, он идёт. Закончил с медведем.
Такого страха я не испытывал никогда. Я понёсся по тропе, ноги работали на чистом адреналине. Я чувствовал, как он приближается: не видел, но ощущал, будто холод высасывал тепло из воздуха. Свист всё слабел, шёпотом в ветрах.
Увидел машину сквозь деревья. Блик солнца на лобовом стекле был прекраснейшим зрелищем. Дрожащими руками нащупал ключи, роняя их дважды. Открыл, прыгнул внутрь, захлопнул замок. Вогнал ключ в замок зажигания, мотор взревел.
Я не смотрел в зеркало. Не мог. Утопил педаль, колёса выбросили гравий. Я ехал и не останавливался, пока не увидел огни этого захудалого мотеля.
Теперь я здесь. Не знаю, что делать. Как это объяснить кому-то? Но я должен был рассказать. Должен предупредить. Лесные истории реальны. Старые сказки — это предостережения, а не забавы. И если когда-нибудь заблуднетесь в тёмном, глухом лесу и услышите свист, никогда не бегите к нему. Это не друг. Не помощь. Это приманка.
Больше страшных историй читай в нашем ТГ канале https://t.me/bayki_reddit
