Луна, болезненным, иссохшим оком сквозь тучи смотрела на мир, заливая его мертвым светом. Ночь казалась бездонной пропастью, затягивающей все живое в свои холодные объятия.
Лиза шла по тропинке, покрытой влажными листьями и острыми осколками разбитых оград. Вся земля под ногами сыпалась в выемки, как память о тех, кто умер здесь - забытых или погибших безмолвно, без покаяния.
Каждый шаг был шагом в пропасть: тёмные корни прогрызали землю, вытягивая свои багровые пальцы к её ногам, словно пытаясь удержать в бездне забвения.
Ветви деревьев, переплетаясь, образовывали устрашающие фигуры, которые казались движущимися тенями. Тёмные кроны тянулись к небу, пронзая ночной мрак, и шептали, словно заключённые в безграничной тьме, забытые слова. Друзья и враги, покойники и живые, - всё стало одним жутким полотном разлагающейся смеси. Время от времени кругом слышались тихие поскрипывания - старое дерево, чья кора с треском лопалась, словно старческий хрип, делало тишину ещё более напряжённой. Девушка отчаянно старалась не встречаться взглядом с извивающимися тенями, что с каждым шагом становились все теснее и плотнее. Они оживали, морща сухие багровые листья под ее ногами, и своими шепчущими голосами заполняли тишину предательского ночного часа.
Девушка чувствовала, как с каждым вдохом грудь сжимает ледяной страх. Сердце билось со сбоями, словно дряхлый механизм, издавна забытый человечеством. Тяжесть, как черная пелена опустилась на плечи, давя беспощадно. В неумолимом наступлении тьмы образы были искажены, зловещая жизнь прокрадывалась в каждую складку её воображения.
Каждый скрип старого дерева, каждый угасающий шёпот ветра выкрикивали её имя - как проклятие, как предупреждение. Окруженная лицами, она слышала их тихие стоны и леденящие кости просьбы. Это были звонкие напоминания о её лжи, завитой неправдами, как паутинка.
Она ощущала, как сама тишина кладбища вздыхает рядом - причудливые фигуры, встающие из полумрака, казались осязаемыми и живыми, обманчивыми в своей неподвижности.
Краем глаза ей чудились гниющие фигуры, тянущие к ней свои скрюченные пальцы из самых укромных углов кладбища. Мрак густо окутывал тяжелые надгробья, некоторые из которых были разбиты и заросли мхом, словно забытые временем. Тонкие ветви деревьев, проросшие сквозь трещины в каменных плитах, мягко шелестели, словно шепча секреты древних могил. Ветер гулял по пустынному кладбищу, принося с собой запах гнили и влажной земли, а в дальних темных углах можно было разглядеть таинственные тени - то ли ветви, то ли призраки давно заброшенных душ. Их уродливые лица, словно вылепленные из самых мрачных кошмаров, обжигали мозг. Она опускала взгляд, но ужас не отпускал - он жил внутри, корчась в неведомой жажде разрушения.
Пространство казалось густым и вязким, как смола, и её ноги утопали, словно в болоте забытых надежд и несбывшихся мечтаний. Чувства сожаления и отчаяния опутывали, сжимая со всех сторон, как едва видимая, но всепоглощающая сеть.
В центре кладбища стояла заброшенная часовня. Её стены, когда-то гордо возвышавшиеся, теперь едва держались, облупившаяся штукатурка открывала взору трещины, больше походившие на обветшалые уста мёртвого монстра, застывшего в вечном крике. На входе скрипучая деревянная дверь висела на одной петле, чуть качаясь от порывов холодного ветра.
Крыша часовни прохудилась, и дождевые капли беспрепятственно пробивались внутрь, стекая по стенам, как давно слезы молящихся. Каждая из них оставляла за собой грязный след, добавляя ещё больше уныния и запустения.
Внутри часовни царила кромешная тьма, лишь изредка нарушаемая вспышками молнии, освещая мрачный интерьер призрачным светом. Пахло затхлостью и гнилью, смешиваясь с запахом влаги и сырой земли. Всё пространство было запутано сетями старых пауков, взметнувшихся в уголках и между обломками деревянных скамей, на которых когда-то сидели прихожане.
Под ногами лежали куски растрескавшегося каменного пола, а стены были покрыты плесенью, рисовавшей узоры, напоминающие древние руны. Здесь и там на полу валялись обгоревшие останки свечей, свидетельствовавшие о давнишних молитвах, принесённых в надежде на спасение.
Вдруг, среди векового запустения, в глубине помещения мелькнуло слабое мерцание. Это был маленький, едва различимый свет, будто закутанный в саван полумрака. Он пробивался через слои пыли и паутины, его истолчённый луч пытался высвечивать образы прошлого, скрытые в густой тени. Слабое пламя одной-единственной свечи, оставшейся непогашенной в этом мрачном месте.
Чуть заметный шорох за спиной заставил её обернуться, парализованную ужасом. И там, прямо позади, из плотной тёмной завесы бесшумно выплыла фигура, обёрнутая в туман.
Раздающийся издали хохот наполнил воздух, словно тысяча иголок вонзилась в её сознание, вызывая резонирующий отклик ужаса во всех клетках тела. Девушка сорвалась с места, не зная, куда ведёт её дорога, только желая убежать от теней, оборачивающихся её собственным отражением, от правды, от самой себя. Но мрак, живущий в её сердце, шептал своё предзнаменование: ей не убежать от их нескончаемого, жуткого, неизбежного возвращения.
Если хочешь разгадать фокус, нужно все время помнить, что это – фокус. Держи это в голове, и тогда поймешь, как это сделано.
Утренний кофе вкуснее в полдень. Лиза, выспавшись вдоволь, но все еще находясь на границе между сном и реальностью, потянулась в постели, как если бы была создана из мягкого меха. Накинув шелковый халатик, струящийся по телу, на минуту остановилась, задержав взгляд на уютных тенях, играющих на стенах.
Босыми ногами она ступила на прохладный пол кухни. На обеденном столе, разложив длинные лапки, растянулась черная кошка, с удовольствием впитывая в шерстку тепло нежных солнечных лучей, пробивающихся сквозь легкие занавески, словно мягкие объятия.
- Доброе утро, Багира! -проходя мимо, Лиза легко, одними кончиками пальцев почесала её за ушком. Кошка отозвалась тибетским мурчанием, погружаясь в мир умиротворения.
На нажатие кнопки кофе машина отозвалась мягким, но уверенным гулом.
Комната наполнилась ароматом, который, кажется, танцевал в воздухе, наполняя пространство утренней магией. Через минуту аппарат выплюнул в белоснежную фарфоровую кружку порцию кофе. Делая первый глоток, Лиза прикрыла глаза. Это было как ворваться в мир великолепия - Руанда Блю Бурбон с тонкой кислинкой, легким цветочным ароматом и запоминающимся ванильным послевкусием, будто сама природа собрала все свои секреты и упаковала их в черные зёрна, погружая в чувство безмятежности и гармонии.
Да, сорт дорогой, но для Лизы это было не просто утреннее удовольствие - это был священный ритуал, настоящая аллегория свободы и вдохновения, которая помогала осознать ценность момента и его мелочей. Она была готова инвестировать в каждую каплю радости, ведь именно они делают каждый день ярче и осмысленнее.
Удобно устроившись за столом, Лиза взяла в руки мобильный. Часы показывали 11:30, значит до первого клиента целый час. Войдя в известную социальную сеть, принялась разбирать сообщения.
«Ираида, добрый день! Приворот на мужа сделали почти месяц назад, и вы обещали результат на следующий день! А муж мало того, что не вернулся, так еще и заблокировал меня везде! Верните деньги!»
Заблокировал, говоришь. Тогда и я заблокирую. Нажав кнопку «внести в черный список», Лиза открыла следующее сообщение.
«Здравствуйте Ираида. Я подумала и решилась. Давайте сделаем ритуал на защиту от негатива. Сколько я должна внести сейчас, чтобы вы могли начать работу?»
«Здравствуйте, Светлана! Внесите пока десять тысяч, остаток переведете, когда я закончу и вы увидите результат! Я всегда работаю до полного результата. Перевести можете по номеру телефона на карточку».
Отправив свой номер, Лиза перешла на страницу клиентки. Город проживания указан Владивосток. Не ближний свет. Вверху экрана появилось оповещение о зачислении десяти тысяч рублей от абонента Светланы Николаевны А.
- Спасибо тебе, Светлана Николаевна, - буркнула Лиза под нос и нажала кнопку «внести в черный список».
Она не всегда так делает. Если потенциальный клиент живет поблизости, она распахивает двери своего уютного дома, где царит атмосфера таинственности: свечи мерцают, аромат чёрного корня витает в воздухе, а на стенах висят амулеты, перетасовывающие внимание.
Войдя, клиент сразу ощущает захватывающую дух магическую ауру. Лиза, обладающая даром убеждения, с улыбкой начинает разговор, обычно пытаясь увидеть, какие внутренние демоны терзают её собеседника. Она задаёт несколько наводящих вопросов, чтобы понять, с чем именно пришёл клиент: возможно, это проблемы на работе, неспокойные отношения или хроническая усталость.
Затем, ловко подбирая слова, она начинает рассказывать о порчах и сглазах, которые будто бы окружают клиента, создавая иллюзию того, что именно она может снять это бремя. В её голосе читается уверенность - каждое слово, больше похожее на заклинание, заставляет думать, что только она может спасти из нескончаемого круга бед. Каждый клиент для неё - полотно, на котором она рисует свои истории о духовной защите, очищении энергополя и установке защитных амулетов.
Когда-то, давным-давно Лиза мечтала о свете прожекторов и овациях зрителей. Она увлечённо изучала актерское мастерство, часами репетировала свои монологи перед зеркалом, погружаясь в образы героев. У неё была та искра, тот внутренний огонь, который, как казалось, мог разбудить даже самые сонные зрительские души. Она поступила на курсы, участвовала в театральных постановках в своем институте и спонтанно устраивала мини-спектакли на праздниках у друзей.
Однако судьба распорядилась иначе, и когда пришло время экзаменов, её стремления не оправдались: проходные баллы на актерском факультете оказались недосягаемыми. Тот холодный момент, когда она узнала результаты, оставил горький след в её душе. Но вместо того чтобы сломаться, Лиза приняла решение: если мир театра не пригласил её, она создаст собственную сцену, где сможет блистать.
Стены её дома стали её театром, а клиенты, которые приходили за советом, - её неподготовленной, но вдохновенной аудиторией. С каждым новым визитом Лиза разыгрывает свою уникальную пьесу, перевоплощаясь в разнообразные образы - от мудрой ведьмы до психотерапевта, который бережно ведёт собеседника через закоулки переживаний. Она проникается их мотивацией, слышит их страхи и неуверенности, и находит подход к каждому, как опытный актёр находит своих персонажей.
Её уверенность на этой самодельной сцене порой изумляет. Она использует свечи, дарящие мягкое освещение вместо софитов, а ароматы масел и магические амулеты создают атмосферу, в которой люди забывают о своих заботах и открываются для нового. Её игра становится настоящим искусством, когда она с каждым новоиспечённым клиентом вдыхает жизнь в свои представления. Используя метафоры и жесты, она превращает обычное взаимодействие в захватывающее путешествие.
В итоге, хоть Лиза и не стала звездой на театральной сцене, она стала великолепной актрисой в своём уникальном шоу. Её дар умело обволакивает клиентов, погружая их в атмосферу волшебства, давая надежду на перемены. Она щедро делится своей магией, открывая сердцу каждого зрителя двери к тайнам, которые они сами не осмеливались бы исследовать.
Остальные сообщения особого интереса не несли. В основной массе это были просьбы погадать бесплатно и приглашения на различные семинары. Быстро пролистав их, Лиза вышла на свою основную страницу. Заглавная фотография была любимой. На ней был круглый стол, обрамленный тяжелой скатертью, чья бордовая бахрома переливалась в полумраке, словно таинственный водопад. Легкий свет свечей, мерцая, резал темноту, и создавал ощущение, будто за этим столом собирались провидцы, обсуждая древние тайны. В самом центре стола величественно возвышался хрустальный шар, от отражения свечей он будто оживал, наполняясь тайными заклинаниями и шепотом духов.
Лиза, одетая в готическое платье с высоким воротом, словно сошла со страниц книги о магии и колдовстве. Ее образ был бесподобным - глубокий, загадочный и притягательный. Вытянув руки вперед и растопырив пальцы над магическим шаром, она придавалась мистическому состоянию, будто в её руках находилась смертоносная сила. В этот момент взгляд Лизы стал особенно притягательным: глаза немного сужались, и их яркий цвет погружал в таинственность.
Это был ее фирменный прием, который всегда срабатывал как на фотографии, так и вживую. Она словно заглядывала в саму душу человека, открывая тайные уголки, которые большинство предпочли бы скрыть. Добавив немного фотошопа, Лиза изменила свои зрачки, вытянув их в подобие кошачьи, что лишь усилило атмосферу загадочности. Теперь её глаза сияли алым, как живые угли, способные выдать тайны, которые её собеседники даже не осмеливались произнести.
«Маг. Целитель. Практик. Диагностика и снятие негативных воздействий, порч, сглазов. Отлив воском, общение с мёртвыми. Ритуальная Магия. Карты Таро.»
Коротко и ясно. Без лишних слов и увещеваний. И, как и следовало ожидать, от желающих не было отбоя.
Бросив еще один взгляд на часы, Лиза отложила телефон, допила остатки кофе и, сладко потянувшись еще раз, бодро прошлепала в комнату, превращаться из миловидной брюнетки Лизочки в вершительницу судеб Ираиду. Образ был продуман до мелочей, но сегодня все должно быть идеально. Еще несколько дней назад к ней на прием записалась постоянная посетительница - Екатерина и у Лизы были на нее большие планы.
