Видение

Танцы и пение происходили в большой приёмной комнате, в доме Сурендры. Бхагаван вышел в одну из смежных комнат, выходившую на запад, и сказал бывшему с ним ученику, продолжая свои мысли о гопи: «Как удивительна была их преданность Кришне! При одном виде дерева тамала их охватывало настоящее безумие любви».

Ученик: То же самое было с Чайтаньей. Смотря на лес, он думал, что перед ним лежал Вриндаван, священное место рождения Шри Кришны.

Бхагаван: О, какое счастье получить хоть маленькую частицу этой экстатической любви! Какая преданность и какое благоговение! И этой преданности было у них так много, что совершенно справедливо говорить, что их любовь доходила до безумия. Самое важное, это иметь горячую любовь и искреннее и глубокое стремление к Богу. По какому бы пути вы ни шли, верите ли вы в Божество в форме или не верите, признаёте ли вы Бога, воплощённого в человеческой форме, или нет, если вы будете иметь искреннюю любовь и горячее стремление к Нему, то вы достигнете Его. Только Он один знает, чему Он подобен. Он сам заставит вас почувствовать Его Божественную природу. Зачем вам сходить с ума от вещей этого мира; если вы хотите безумия, сходите с ума от Бога. Есть безумие Божественной любви, безумие бхакти или экстаза, и есть безумие гйаны. Радха имела безумие Божественной любви. Хануман выказывал безумие истинного благоговения. Когда Сита была принуждена Рамой пройти через огонь для того, чтобы доказать своё целомудрие, Хануман, хотя и бывший поклонником Рамы, так обезумел, что захотел убить своего господина, бывшего воплощением Божества на земле.

Я видел раз одного истинного гйани, блуждавшего, как сумасшедший. Он пришёл в сад при храме. Он так почувствовал единство духа со всеми живыми существами, что, видя раз собаку, которая ела выброшенные остатки пищи, он взял её за уши и сказал: «О, брат! Неужели же ты съешь всё?» И потом он взял часть того, что ела собака, и начал есть вместе с ней. И он сказал Хридаю: «Когда священные воды Ганги и вода сточной канавы кажутся одинаковыми, тогда приходит сознание Божественного Единства».

Одно время и я имел это безумие. Я ходил повсюду, как сумасшедший, видя везде один и тот же Дух, не признавая ни высокого, ни сильного, не различая ни касты, ни веры. Я даже мог есть вместе с париями. Я чувствовал непрерывно, что Брахман есть истина, а что мир нереален подобно сну. Раз Матхур Бабу повёз меня куда-то в лодке. Лодочники-мусульмане варили себе пищу, и я готов был начать есть вместе с ними, но Матхур Бабу не позволил мне. В этом состоянии я кланялся всем встречным и просил их произнести имя Бога. Как во время сильной бури поднимаются столбы пыли и не позволяют отличать дерево одной породы от дерева другой породы, так и я в этой буре Божественных видений не мог отличать одного человека от другого, высокого от низкого.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ

Прогуливаясь весной по парку,
Присел на лавочку чтоб отдохнуть.
Взглянул я ввысь, светило солнце ярко,
Стараясь грудью полною вздохнуть.

Дышалось на удивленье тяжело,
Хотя вокруг стояла майская погода.
Глава потяжелела, в глазах все поплыло,
Набатом в мозг забилась страха ода.

Глаза закрылись, словно от морока,
В душе быстрее ужас разгонялся,
Пытаясь мне внушить про неизбежность рока,
А вместо лавочки средь боя оказался.

Жестокого, кровопролитного сраженья,
Бежали люди , с криками УРА!
Реалистичнее до этого не переживал виденье,
Пришла уверенность, за ними мне пора.

Я побежал, стараясь, набирая скорость,
В руке возникший зажимаю пистолет,
В крови адреналин, добавил бодрость.
Я вижу цель, а мыслей будто нет.

Страх никуда не делся, лишь силы придавал,
Цель нашего забегега, разнести врага.
Куда бежать, а главное зачем, я точно знал,
Догадка появилась, это Курская дуга.

Солдаты рядом падали, сраженные на век,
Все остальные продолжали марш не победимых,
Как много смелых, стойких человек,
Фашистам нанесли удар неотразимый.

Я оказался в их числе, всего на миг,
Не пробежал пожалуй даже сто шагов.
Тупой удар мне в грудь, как разум мой поник,
Но разглядеть я страх успел в глазах врагов.

Глаза открыв, сижу все также на скамье,
Колотится лишь сердце как набат.
Понятно было то виденье мне,
Что не могли солдаты отступить назад.

Тот подвиг совершили просто люди,
Во имя нашей жизни беззаботной,
Его веками в поколеньях помнить будем,
Как сделали они страну свободной!


P.S.
Не знаю, нравится ли кому поэзия, но решил поделиться с вами.