(Предыдущие эпизоды в серии "Ублюдок" на моей страничке)
Ну вот, из дома брысый уж выходит,
Смыв кровь с ебла и обработав синяки.
Меж грядок, озираясь воровато, бродит,
Выдергивая из земли редис и оставляя сорняки.
Батёк засаживает лещ в, хрустящий овощами ебасос.
"Кому сказал, придурок, пизди у соседа?
Собрал шмотьё? Ну заебись. Пошли, молокосос."
А брысый тут же: "Бать, об чём была беседа?"
"Об том, что ты тупой пиздюк, и надо бы тебя женить",
Сказал отчим, закрыв за собой калитку.
В ответ пацан: "Ты всякую хуйню завязывай бы городить."
И задушить глава семьи нахала сделал новую попытку.
Вот так, всю дорогу, легонько припираясь,
До бани уже как стемнело, всё же добрались.
Там мужики встречали их кривыми ртами, улыбаясь,
И радуясь, что наебенится здесь снова собрались.
Сидят уж все неровным полукругом,
Водяру разливают в глиняные чашки,
И брысому налили, пересмеиваясь между друг другом,
А у того от запаха спиртяги по телу бегают мурашки.
И тут герой наш услышал трубный голос, говоривший на улице с отцом:
"Слушай, что за хуйня, пиздюк твой заебал на моего бычить!"
Отчим в ответ: "Ну в этот раз твой продержался молодцом."
А тот, разозлившись, давай снова своё талдычить.
"Кто учинил эту драку, мне уже люди всё рассказали.
Мой лишь смеялся, а твой напал на него.
И если б не наши девчонки, что из разнимали,
Наверное, утопил бы ублюдок его."
Наш герой не смог просто слушать и стоять,
И выбежал к спорящим наружу, испуская пар.
К Бате обратился: "Я обещал, не надо помогать."
Тот поднял руку, но за взмахом не последовал удар.
Брысый, приосанясь, мельнику говорит:
"Избить члена семьи — для семьи оскорбленье,
И ты, как глава, был очень сердит,
И хочешь как минимум получить извиненье.
Но за дела мои оплата должна быть другой,
Ну перейду уж к делу наконец.
Тебе надо разбираться не с ним, а со мной,
Ведь, как ты знаешь, он мне не отец."
Мельник на малого презрительно косится,
"И что ты, мелюзга, мне можешь предложить?"
А мужики, на ссору глядя, продолжают веселиться,
Закусывая огурцами и продолжая водку пить.
"Могу работать на тебя, пока у сына твоего голова плоха,
Так и быть, ещё два дня, ну, сверх того.
Хоть я и мал, рукам знакома уж соха,
И разумеется, не буду больше бить его."
Мельник задумался, обдумывая предложение,
"Ну хуй с тобой, но месяц, а не пару дней."
Брысый обрадовался, что так легко купил прощение,
И за примирение выпить в баню пошли втроём скорей.
Я помню ту прекрасную картину:
Село, дома, ночь, звёзды и луна,
И наш герой, в кустах согнувший спину,
Накладывает слой рвоты поверх коровьего говна.
Шагает он домой, пытаясь песню во всё горло распевать,
Но пьяным не может вспомнить ни один куплет.
Весь в синяках, обложенный работой, завтра будет горевать,
На тот момент брысому было тринадцать лет.
